Предисловие и Эпилог [некого анонима]

 

Предисловие

Хадлстон Ноэль Хедворт уильямсон родился 27 декабря 1886 г. Он был сыном капитана Сесила Хедворта уильямсона из Касл-Дугласа в Керкубришире. учился в Итоне и Ко­ролевской Военной академии в Вулидже. В 1907 г. поступил на службу в Королевскую артиллерию и служил в Индии и во Франции всю Первую мировую войну с 1914 по 1918 г. Награжден Военным крестом и Бельгийским Военным кре­стом, был ранен и трижды упоминался в официальных до­несениях. Он отправился в Россию, когда там все еще шла Гражданская война, последовавшая за революцией.

Британское вмешательство в дело, являвшееся чисто наци­ональной ссорой, требует некоторого разъяснения. Она на­чалась с большевистского революционного переворота 1917 г., свергнувшего царя и практически прекратившего участие России в Первой мировой войне, а завершилась пораже­нием антикоммунистических лидеров — адмирала Колчака в Сибири в 1919 г. и генерала Врангеля в Крыму в конце 1920 г., и причины ее были в большой степени случайными.

Когда русская армия устранилась от войны, жившие в России чехи, которые еще в 1914 г. высказали пожелание вместе с Россией освободить собственную страну от господ­ства союзника Германии — Австрии, решили отправиться в путь через Сибирь до Владивостока по железной дороге, а затем по морю, чтобы соединиться с союзниками во

Франции. К тому времени полки 1914 г. превратились в армейские корпуса, и, хотя им и полагалось сдать оружие, многие из них фактически сохранили его в целях собствен­ной безопасности, и разгорелись бои между ними и боль­шевиками. Активно действуя, чехи захватили все важные города на Транссибирской магистрали до самого Иркутс­ка, а затем оккупировали Владивосток и города на Амуре.

Тут же, видя их успех, амбициозные или заблуждающи­еся люди в различных районах России стали создавать пра­вительства в знак сопротивления большевикам и некоторое время смогли управлять крупными регионами страны, а также предпринимать нерешительные попытки победить Красную армию, которая к тому времени была по-новому организована блестящим и кровожадным юристом Львом Троцким. Спорадические стычки перешли в тотальную Гражданскую войну, и до того, как она закончилась, выса­дились британские, французские, американские и японские войска; в Одессе произошло чуть ли не восстание француз­ских частей; русские солдаты убивали британских офице­ров в их постелях, и тысячи бездомных беженцев устре­мились на юг или в пустыню Центральной Азии, чтобы спастись от наступающих красных армий или умереть на обочинах дорог и в глиняных лачугах среди киргизских степей либо на бесплодных равнинах у китайской гра­ницы.

В Сибири и Южной России неуклюжие молодые крес­тьяне в британских хаки неумело сражались против своих соотечественников, при первой возможности толпами де­зертировали к большевикам, а тысячи беженцев месяцами жили в поездах в неописуемой грязи и нищете. Это был рассказ о трагедии, страданиях и тщетности, когда рука об руку шли неумение, предательство и трусость.

И все-таки в июне 1919 г., казалось, все предсказывало победу. На юге генерал Деникин оккупировал треть Рос­сии и почти дошел до Москвы, на северо-западе генерал Юденич был уже на подступах к Санкт-Петербургу, а на востоке адмирал Колчак почти достиг Волги. И все же ан-

тибольшевистские силы довели ситуацию до того, что все победы утекли сквозь пальцы.

Интервенцию союзников сурово осуждали с обоих полю­сов общественного мнения. С милитаристской точки зрения было послано слишком мало войск, чтобы они смогли при­нести хоть какую-то пользу, а также ни одно из антиболь­шевистских правительств не предприняло каких-либо согла­сованных действий, чтобы отобрать власть у советских лидеров. Противоположное мнение осуждало этот эпизод как неоправданную авантюру, которая лишь увеличила труд­ности российского населения и не имела иной цели, кроме как сменить у власти ненавистных Романовых.

Договор в Брест-Литовске, в результате которого русские вышли из войны весной 1918 г., позволил германским вой­скам вторгнуться в Финляндию, Литву, на Дон и Украину. Внешне дело выглядело так, будто они пришли, чтобы по­мочь слабому советскому правительству поддерживать поря­док, но фактически они находились там, чтобы добыть как можно больше продовольствия для того, чтобы преодолеть союзную блокаду, которая ставила своей целью посредством голода заставить Германию покориться. Кроме того, немцы хотели завладеть огромными запасами военных материалов, посланных Антантой России во время войны, а теперь лежа­щих в железнодорожных вагонах в Архангельске, Мурманс­ке и Владивостоке. Конечно, для союзников было жизненно важно не дать немцам обрести какую-либо выгоду от кру­шения России, и в марте 1918 г. британские военно-морс­кие силы произвели высадку десанта в Мурманске для охра­ны этих складов, хотя в тот момент не было и мысли об участии в российских делах. Однако, воодушевляемые успе­хами чехов и встревоженные растущей дружбой между нем­цами и большевиками, союзники, которых в значительной степени убедил уинстон Черчилль, в то время военный ми­нистр, высадили войска; а растущий хаос, наглость все еще непобежденных немцев вместе с жестокостью и конфиска­циями, осуществляемыми большевиками, начали произво­дить ободряющее действие на быстро появлявшиеся контр-

революционные правительства. Еще более их подбодрило то, что стали приезжать союзные военные миссии — они име­ли целью помочь обучить войска и восстановить стабильное правительство в стране, которая стремительно сползала к анархии.

Британские офицеры вроде Уильямсона вскоре оказались заняты распределением оружия, упряжи, военной формы и т. п., а также обучением русских добровольцев. Все эти ко­лесики организации были приведены в действие до переми­рия, которым завершилась война с Германией, а когда оно наступило, уже было невозможно, да и не благоразумно ос­тановить машину одним махом. И после долгих колебаний и лицемерной болтовни на конференции по перемирию было решено сохранить эти миссии для облегчения страда­ний русского народа. Конечно, настоящая правда была в том, что все боялись коммунистической угрозы и надеялись свер­гнуть Советы, и французский государственный деятель Кле­мансо фактически выразил свое убеждение в идее создания «санитарного кордона», как это видел уинстон Черчилль, между Россией и остальным миром. Однако поддержка в любых размерах в чисто внутреннем конфликте не подлежа­ла обсуждению, и все, что было сделано, делалось лишь на­половину, и с монотонной регулярностью оказывалась под­держка не тем людям. И в результате осенью 1919 г. белые, или антикоммунистические, армии начали рушиться в этом переплетении разрухи, железные дороги, по которым они отступали, для поредевших полков и тысяч и тысяч бежен­цев, их сопровождавших, становились via dolorosa (дорогой страданий и скорби. — Примеч. пер.).

Тем не менее весной 1919 г., когда уильямсон впервые оказался причастен к этой истории, шансы на падение пра­вительства Советов и уничтожение навсегда угрозы комму­низма, который уже начал распространяться на запад в со­крушенную Германию и даже во Францию, государственным деятелям Антанты казались многообещающими, и молодые люди вроде Уильямсона отправлялись в Россию, полагая, что занимаются мудрым и почетным делом. Им было суждено

пережить прискорбное заблуждение. Они взялись за почти невозможное предприятие. Царская империя столь долго гнила от коррупции, и слишком много людей, с которыми им пришлось работать, стали продуктом этой системы. В то время как, несомненно, было много храбрых и достойных уважения людей, гораздо больше было ленивых, безразлич­ных, фанатичных, корыстолюбивых и даже трусливых. Днев­ник Уильямсона описывает, как возвышенные надежды, с которыми он отправился в Россию в 1919 г., закончились в 1920-м разочарованием и катастрофой.

 

 

Эпилог [анонима]

После Новороссийска Врангель надеялся, что, продолжая борьбу в Крыму, он будет амнистирован в глазах союзников. Но до своего ухода Великобритания истратила около ста миллиардов фунтов стерлингов, а Франция — около тридца­ти пяти миллиардов в своих усилиях поддержать белые ар­мии, но за исключением немногого военного снаряжения, вывезенного в Крым, все — танки, пушки, аэропланы, гос­питали — было потеряно при эвакуации Новороссийска.

Поэтому британцы отреклись от Врангеля, хотя фран­цузы и признавали его правительство Его численно усту­пающие красным войска были окончательно разгромлены в ноябре 1920 г. Те, кто все же сумел эвакуироваться вме­сте с ним — а их насчитывалось около 50 000, — раско­лолись и осели в Китае, на Балканах, в странах Балтии, Германии, Болгарии, Франции, Британии, Соединенных Штатах и Южной Америке. Их падение с вершин власти было ужасным. Генералы подметали улицы, чистили ботин­ки и становились швейцарами в ресторанах, содержавших­ся князьями и их женами. Лишь немногие преуспевали. Большинство просто исчезло.

Врангель умер в Брюсселе в 1928 г. после героических усилий улучшить участь своих людей. Он был похоронен в русской церкви в Белграде после грандиозной церемонии похорон, которую посетили военные и морские делегации всего мира. Шесть его старых товарищей прибыли из та­кой дали, как Южная Америка, а почетный караул состоял

300

из 30 казаков, и среди них все обладали Георгиевским крес­том за мужество в бою. Маршалом церемонии был старый друг Врангеля Кутепов, который вскоре после этого исчез в Париже и, как считают, был убит. Генерала Романовского убили в Константинополе. Деникин умер в Соединенных Штатах в 1947 г.

Что касается Уильямсона, то по возвращении в Англию он вернулся к своим обязанностям в британской армии, оправившись от тифа. В 1922 г. он отправился в Индию, в 1926 г. женился, а в 1928 г. возвратился в Англию, став в 1935 г. подполковником. Когда в 1939 г. началась война, он был командиром 50-й Нортумбрийской дивизии Королев­ской артиллерии, а с 1939 по 1940 г. был командиром кор­пуса средней артиллерии III корпуса во Франции, вернулся в Англию через Дюнкерк. Он был командиром артиллерии в V корпусе с 1940 по 1942 г., когда был снова упомянут в военных сводках, и старшим офицером военной связи вос­точного региона гражданской обороны с 1942 по 1945 г. В 1945 г. он ушел в отставку в звании бригадира. Однако он был слишком активен, чтобы успокоиться и ничего не де­лать, и был одним из директоров при министерстве торгов­ли с 1946 по 1953 г., а в 1960-м был избран в сельский рай­онный совет Чичестера и в совет графства Западный Сас-секс — в 1961 г.

Что касается других. После окончательного крушения Сидориным и его начальником штаба Кельчевским издава­лась газета «Донской вестник», а редактором ее был тол­стый и улыбчивый граф дю Чайла. Хотя газета и была офи­циальной, она содержала и статьи, разжигавшие вражду казаков к добровольцам, настраивала их против генералов и высокопоставленных лиц и призывала отделиться от Рос­сии. С помощью Богаевского Врангель — отныне главно­командующий, заменивший Деникина, — сместил Сидо-рина и Кельчевского и отправил дю Чайла иод военный трибунал. Допросы выяснили, что главарями были Сидорин и Кельчевский и что дю Чайла играл лишь малозначитель­ную роль. Последний пытался при аресте покончить с со-

301

 

бой и тяжело ранил себя, а военный трибунал приговорил Сидорина и Кельчевского к каторге, хотя Врангель заменил этот приговор снятием с постов. Трибунал вынес решение, что дю Чайла, как и подозревал уильямсон, был заурядным авантюристом и мелким сообщником, и тот был оправдан. Он уехал за границу и продолжал свою политику враждеб­ности даже после того, как армия покинула Русскую землю.

Муся и Алекс Смагины бежали в Париж, где Алекс нашел работу в Армии спасения и умер там примерно в 1930 г. После его смерти исчезла и Муся, и, несмотря на все свои попытки по возвращении из Индии, уильямсон так и не смог выяснить, что с ней случилось.

Звягинцев, русский связной офицер при Холмене, кон­чил тем, что завел антикварную лавку на Беркли-стрит в Лондоне. Другой переводчик, сопровождавший уильямсона и Холмена в их первой поездке, также благополучно добрался до Англии, а во Вторую мировую войну еще один, князь Оболенский, погиб, воюя в Королевских ВВС. Вско­ре после возвращения в Англию Холмен ушел в отставку и умер в 30-х годах. Лэмкирк, офицер частично русской кро­ви, стал бизнесменом и присоединился к торговой ком­пании АРКОС, созданной для сотрудничества Британии и России, когда после Гражданской войны были установле­ны дипломатические отношения. Он умер в 1925 г. Ангусу Кемпбеллу удалось довезти своих переводчиков до Шотлан­дии и устроить их в домах в личном поместье. Он умер в 50-х годах.

Что касается Богаевского, то после Новороссийска он попал на Принкипо, а потом в Париж, где и умер. Его жена вернулась — как и многие другие белые русские — на Балканы и погибла во время воздушного налета на Бел­град во Вторую мировую войну. Командующий восточны­ми армиями Колчак, более всего связанный с чехами, чье неповиновение Советам вызвало к жизни всю эту идею антисоветских армий, в конце концов предан этими же чехами. Его поезд, отходивший на восток, был ими оста­новлен и в обмен на обещание их собственной безопасно-

302

ста передан большевикам. Колчака расстреляли, а его тело затолкали под лед замерзшей реки Ушаковки.

Светлана Муравьева вышла замуж за итальянца, а ее сестра Ирина — за голландца. Еще раз уильямсон видел Ирину после выздоровления от тифа, когда был во Флорен­ции, и узнал, что она живет здесь. Лак погиб в автокатас­трофе в 50-х годах, а Агаев покончил с собой на Балканах в 20-х годах, как сделал и Чебышев в Париже.

Эллиот, пилот, который летал с уильямсоном в поисках газовых снарядов, стал маршалом авиации сэром уильямом Эллиотом, а Кулишоу, командир 47-й эскадрильи, стал вице-маршалом авиации. Оба служили во Вторую мировую вой­ну, Кулишоу командовал соединениями Королевских ВВС в Аламейне. Вдова Каледина умерла от инфлюэнцы в 1920 г. Репутация жутких буденновцев, к сожалению, не устояла перед более дисциплинированными войсками нацистов во Второй мировой войне. Все еще при усах, но рке с хорошо развитым вкусом к потаканию своим слабостям, он доказал свою неспособность и командовал 500 000 русских, погиб­ших либо попавших в плен под Киевом в 1941 г. Ужасному Махно, главарю зеленых, удалось продержаться до 1922 г., когда советская власть решила ликвидировать его. Но он бежал в Польшу с прекрасной еврейской девушкой, чью се­мью уничтожил, а саму девушку взял пленницей. В конце концов он женился на ней.

Остались еще один-два человека. Когда немцы вторглись в Россию в 1941 г. и захватили Новочеркасск, Павлов — еще один друг Уильямсона и непримиримый противник комму­нистического режима — выбрал то, что считал меньшим из двух зол, и формировал казачьи полки для немцев. Потом он был убит в Польше. Полки были отправлены в Италию в 1944 г., а когда в 1945 г. кончилась война, они сдались бри­танцам. По соглашению между русскими и британцами их потом передали, несмотря на яростные протесты, русским властям, и в январе 1947 г. Кремль объявил, что несколько генералов повешено. Среди них были Краснов и грозный Шкуро — главарь «волков».